Я
здесь

– Веента, ты знаешь, что это будет за чистка? – не умея сдержать волнения из-за нахлынувших страшных воспоминаний, спросила Ито.

«Которая началась с твоих ублюдочных родителей», – подумала Веента.

– Ты ничего про это не знаешь? Ну да, почему-то не все это знают. Кан-Дзиру теперь сердце Катана. Новый порядок, как новая Песня Феникса, должна дойти до всех. Чтобы у всех был шанс на новую жизнь. Сейчас, по новым порядкам перестраивается Кан-Дзиру. Но в какой-то момент, в любой, хотя, ты могла бы узнать у Катана, когда именно, Катана избавится от всех, чье сердце не может биться в одном ритме с его. Кто не захочет тут жить – тех изгонят из Кан-Дзиру. И они больше не смогут найти наш мир. Кто будет мешать Катана – того уничтожат. Кто… решит притвориться согласным, но будет подрывать устои нового мира, желая продолжать наживаться на труде других – станет неразумной обслуживающей волной. Кем, он, собственно, и является. Это называется – проявление сути. Помнишь, наставники упоминали про эту страшную казнь в каких-то далеких мирах? Я спросила подробнее и они сказали, что об этом лучше не спрашивать. Я нашла книгу Сказок. И прочла про такое. Ты становишься тем, кем заслуживаешь быть, а не кем стал. – Веента говорила и мягко сияла, чуть переливаясь оттенками золотого. И золотые глаза чуть потемнели, той глубокой тьмой, как будто Катана смотрел через них. Или мог посмотреть в любой момент. Или просто от самого знания, что завоеватель может видеть что угодно, в любой момент, казалось, что из каждого взгляда жителя Кан-Дзиру тенью смотрит узурпатор.

– Катана не единственный такой завоеватель. – Продолжала Веента. – И где-то его не называют узурпатором. Где-то он спаситель, как Феникс для нас.

Негромко и странно-счастливо закончила Веента.