ОЗНАКОМ
Флад
Эндрю Ваксс
Серия Берк
1.
Я добрался до офиса в то утро рано – где-то около десяти утра. Как только собака увидела, что это я, она подошла к задней двери, и я выпустил ее. Я вышел с ней, тоже проследовал на пожарную лестницу и смотрел, как она карабкается по металлической лестнице на крышу, где она делала свои собачьи дела. Когда-нибудь у меня дойдут руки все там убрать, хотя, с другой стороны, это удерживает бездомных от использования моей крыши как ночлежки – слишком уж многие из них курят в постели.
ХХХХ
Собака намного лучше, чем сигнализация. Полицейские не бросаются в этот район среди ночи, а когда Пэнси на работе, взломщик дождется их обязательно. Она – неаполитанский мастиф, почти 140 фунтов концентрированной ненависти ко всему человечеству, кроме меня. Моей прошлой собакой была доберман по кличке Дьяволица. Она укусила какого-то клоуна, и мне прилетел иск на сто тысяч баксов, так что ей пришлось сбежать из дома. У нее не было никаких документов, и я собирался защищаться изо всех сил, но адвокат, с которым я имел дело тогда, сказал, что мне следует назвать следующую собаку не так зловеще. Я подумывал назвать ее неаполитанский убийца гомо сапиенс, Гомо для краткости, но адвокат сказал, что никогда не знаешь, кто будет среди присяжных, особенно в Нью-Йорке, так что пришлось пойти на компромисс и назвать ее Пэнси. Многие мои клиенты не любят собак, но их у меня не то, чтобы адски много.
ХХХХ
Когда Пэнси вернулась, я закрыл дверь и насыпал ей еды. Я кормлю ее только сухим кормом, но она все равно пускает слюни, как политик на деньги. Вот почему мой пол застелен ковриками с искусственной травой, им ничего не страшно, просто смываешь и всё. Многие из моих клиентов думают, что это дешевка, но, как я уже сказал, их не настолько много, чтобы ради них что-то менять.
ХХХХ
Я велел собаке оставаться на месте и пошел проверить другой офис. На самом деле, это просто соседняя комната, но между ними нет общей двери, а наружная дверь была плотно запечатана много лет назад. Я пользуюсь им, когда люди, которых я не хочу видеть, стучатся в мою дверь, как-то раз я просидел там три дня. Там есть туалет, холодильник, плита, и даже телевизор с наушниками. Неплохо, но воздух поступает только через маленькое окно, которое выходит на пожарную лестницу, по которой я забираюсь на крышу, так что я не так уж часто им пользуюсь.
ХХХХ
То, чем я занимаюсь, приносит не так много денег, но накладные расходы не проблема, например, у меня есть свой метод арендной платы. Я однажды случайно узнал, что сын владельца насолил кое-кому, и те люди его до сих пор ищут. Я нашел его сам – но теперь его и родная мать не узнает. Отец купил ему новое лицо, открыл ему бизнес, и у мальчишки все было в шоколаде, кроме того, что я о нем узнал, и сказал владельцу об этом. Я не платил арендную плату уже где-то четыре года. И никаких проблем с этикой, никто не нанимал меня на поиски этого хорька.
ХХХХ
Я сперва проверил почту – какое-то письмо от Американ Экспресс на одно из моих других имен с требованием немедленно выплатить три тысячи пятьсот четыре доллара двадцать пять центов, иначе они испортят мою кредитную историю, пакет с последней моделью рации от администрации по оказанию помощи правоохранительным органам США на имя Фонда по предупреждению преступности, а также чек на семьсот семьдесят один доллар двадцать пять центов от администрации социального обеспечения на имя госпожи Софии Петровски (единственной оставшейся в живых родственницы несчастного мистера Петровски), это доказывало, что, несмотря на длительное заключение в федеральной тюрьме, Мышка продолжает одну из своих успешных афер. Были также четыре рукописных письма, с обязательными десятью долларами, денежный перевод в ответ на мое объявление, обещающее информацию о «способах заработка в зарубежных странах для квалифицированных авантюристов».
ХХХХ
Я выбросил мусор от Американ Экспресс туда, где ему и место, положил чек Петровски в красивый конверт с тисненой надписью «Адвокатское бюро Александра Джеймса Слоуна», напечатал настоящее имя Мышки и адрес тюрьмы. Затем конверт с красным жирным штампом конфиденциальной юридической почты отправился во франкировальную машину, которую невозможно было бы сдать в Питни Боус на гарантийный ремонт. Как я понял), у Мышки есть дружок — охранник, который обналичит чек для него, очевидно, кстати, это его будущий сосед по камере. Потом, я добавил имена четырех потенциальных наемников в ежедневник, взял конверт для каждого и вложил в каждый призывной плакат (конвертов 4, а плакат один; может, взял 4 конверта и вложил в каждый?) Родезийский армии (Будь человеком среди людей!), карту Эксона в Афганистане, телефонные номера двух баров в Эрл Корт в Лондоне и название отеля на острове Сан-Томе у берегов Нигерии. Как обычно, ни один из них не приложил конверт с обратным адресом и маркой. Мир полон жуликов.
Зазвонил зуммер, сообщая, что или ко мне, или к обкуренным хиппи в лофте подо мной пришел клиент. Я нажал «Разговор» и включил запись. Нежный женский голос, записанный на кассете, ответил в домофон: «Слушаю Вас»
Ответил тоже женский голос:
—Я хотела бы видеть мистера Берка, пожалуйста.
Я снова нажал кнопку магнитофона, и мой верный секретарь спросил:
— У вас назначена встреча?
— Нет, но это очень важно. Я могу подождать.
Я на секунду задумался, обдумывая состояние моих финансов, и выбрал вариант ответа из двух оставшихся.
— Очень хорошо. Пожалуйста, поднимайтесь, господин Берк встретится с вами через минуту.
— Спасибо, — ответила женщина.
ХХХХ
Нажав на кнопку, которая открывала дверь внизу и одновременно отправляла лифт на первый этаж, я прошел через заднюю дверь на пожарную лестницу и влез через окно в офис. Я дошел до конца здания, где у меня был перископ, установленный так, что я мог видеть всю площадку у лифта. Фиговый перископ, несмотря на прожекторы в коридоре, мало что можно было увидеть, особенно когда шел дождь или просто было темно на улице. Но, по крайней мере, можно было понять, если за дверью моего офиса больше одного человека. На этот раз все было, как заявлено, и я вернулся в комнату.
ХХХХ
Пэнси тихо зарычала. Я поправил фальшивый персидский ковер на стене справа (другой офис находился слева) так, чтобы он выглядел, как межкомнатная дверь, и открыл прямо в тот момент, когда она собиралась постучать еще раз. Я жестом пригласил ее войти и сесть на низкий диван рядом с моим столом, нажал кнопку фальшивого интеркома и сказал:
— Салли, не соединяй меня ни с кем какое-то время, хорошо?
Незаметно нажал другую кнопку и услышал:
— Конечно, мистер Берк, – и, наконец, повернулся к новому клиенту.
ХХХХ
Обычно на низком диване люди чувствовали себя неловко, но эту дамочку подобное совершенно не волновало. Я прикинул, что она всего пять футов ростом (может, на дюйм или около того ниже), светлые волосы, высокий лоб, тонкий нос, широко расставленные темные глаза, и крепкого телосложения, вы бы назвали ее дородной, если бы не смотрели на нее ниже талии. Я – нет, поэтому мысленно назвал ее старомодно – дородной. На ней были серые широкие шерстяные брюки, черные ботинки на невысоком каблуке, белая водолазка и один из тех бесформенных женских жакетов. На ней не было ни головного убора, ни украшений, по крайней мере, которые я мог бы видеть. Бледная помада, слишком много подводки на глазах, немного румян, не скрывавших тоненький шрам под правым глазом, который выглядел так, словно кто-то отличным скальпелем вырезал решетку для крестиков-ноликов. Она сидела, скрестив ноги и сложив руки на коленях. На костяшке виднелся еле заметный синеватый след.
ХХХХ
Она выглядела мило, но с женщинами никогда нельзя сказать, что у них на уме, оценивая их так, как мужчину. Например, то, что на ней нет украшений вовсе не значит, что она на мели. Она сидела спокойно, как жаба, поджидающая муху, а присутствие собаки, казалось, не беспокоило ее. Непохоже, чтобы она пришла по семейному вопросу, но по части промашек я профессионал. Так что я просто нейтральным деловым тоном спросил:
— Чем я могу вам помочь?
Теперь, когда я слышал ее вживую, не через динамик, ее голос ее звучал, как если бы она забыла прочистить горло.
— Я хочу, чтобы вы нашли кое-кого.
— Зачем? — не то, чтобы мне было так нужно знать ее мотивы, но такой вопрос, как правило, дает хорошую подсказку, как много денег клиент хочет потратить.
— Это важно? — спросила она.
— Для меня да. Откуда мне знать, что вы не хотите навредить тому, кого хотите найти, например?
— Если и так, вы не возьметесь за работу?
Сарказм – последнее, что мне было нужно, с утра пораньше. Пэнси одобрительно ухмыльнулась, после чего перекатилась на другой бок и продолжила грызть свою мозговую косточку.
— Я этого не говорил. Но я должен знать, во что вляпываюсь…
— Так вы можете назвать цену?
Ну, ладно, я могу назвать цену. Но она, очевидно, не понимает сложности моего бизнеса. Если я ставлю фиксированную плату за работу и нахожу парня сразу, я зарабатываю какие-то деньги. Но если нет, то я трачу много времени и заработаю немного. И если я устанавливаю ежедневную ставку и найти парня удается сразу, мне тем не менее нужно подержать его под наблюдением пару дней, прежде чем я передам его клиенту, чтобы получить хороший куш. Я часто кого—нибудь ищу, особенно для коллекторов, но не хватаю людей лично, у меня есть горилла для этой работы, правда, я могу послать его только тогда, когда он не в тюрьме. Он такой гений, что как-то раз я заставил его явиться с повинной в суд, за с нарушение им правил досрочного освобождения за половину комиссионных.
Поэтому я сказал:
— Я получаю деньги за работу и за возможный риск, так же, как и любой другой. Если я должен спуститься в канализацию, я беру плату за риск укуса крысы, даже если меня не укусят, вы понимаете?
ХХХХ
— Да, отлично понимаю. Но у меня нет времени торговаться с вами. Я плохо торгуюсь. Я заплачу вам тысячу долларов если вы найдете его за неделю. Точка.
Я сделал вид, что обдумываю ее слова. Без сомнений, кусок за неделю? это больше, чем получают некоторые настоящие частные детективы.
— Хорошо, звучит разумно. Мне нужны некоторые вводные данные, и я возьмусь за работу.
— Вы уверены, что располагаете временем для этого? — осведомилась она.
— Послушайте, я не напрашиваюсь на это дело. Если хотите, вы вполне можете обратиться к кому-то из вашего круга. Я уверен, вы сможете найти выход сами.
— Ладно, извините, может, мне не стоило уточнять. Но я не хочу, чтобы вы думали, что я одна из тех болвашек , которую забросят, как только появится дельце получше.
(Это забавно. Она не была похожа на проститутку, поэтому не могла платить мне за то, чтоб я нашел ее сутенера. Когда эти хорьки залегают на дно, они не зарабатывают, а когда они не зарабатывают, они торчат на квартире у какой-нибудь шлюхи, пересчитывают барыши и планируют дальнейший заработок.
— Откуда вы знаете это слово?
— Я прочитала его в книге. Давайте закончим наш прелестный разговор – просто скажите мне, на кого выписать чек?
— На себя. Затем отнесите его в свой банк, обменяйте его на зелененькие и принесите их мне. Я выпишу вам квитанцию, если хотите, но в этом бизнесе мы не принимаем чеки.
Трудновато принимать чеки, когда у вас нет счета в банке, но пусть думает, что ее собственная честность вызывает у меня сомнения.
— Хорошо, я вернусь через пару часов. — она встала с дивана, и ее одежда расправилась на ней, не оставив ни единой складки. Ее походка выдавала человека, который раздражен, но не готов разорвать отношения. Даже Пэнси, казалось, очарована, она собрала все силы и подняла массивную голову на пару дюймов, чтобы наблюдать как дама уходит. Я не из тех, кому нужно увидеть чек клиента, чтоб знать, каким банком тот пользуется. Кого это волнует? Любой, у кого есть хотя бы половинка мозга, знает, как обойти это, а она выглядела более чем смекалистой.
Будь я детективом, я бы провел следующие несколько часов, пытаясь выяснить, что это за дело. Я никогда не читал Шерлока Холмса, но видел все фильмы, так что сделал умную штуку и полностью проанализировал ее характер по одежде. Опасная штучка. Когда я сверился с Пэнси, она подтвердила мой вывод.
ХХХХ
Я осторожно снял трубку, чтоб удостовериться, что хиппи снизу не обсуждают очередной раз, как толкнуть марихуану. Это их телефон – я просто присоседился к ним, чтоб избавиться от этих неудобных ежемесячных счетов. Но я не злоупотребляю, у меня есть хороший запас фейковых карточек для оплаты телефона внизу, когда меня ждет долгий разговор. Линия была свободна, как правило, с утра, хиппи вставали после полудня, наверное, это приятно, не работать, ради куска хлеба. Думая об этом, я был уверен, что дама скоро вернется, а я не из тех, кто бросает деньги просто так, не вкладывая их ни во что. Так что я позвонил своему брокеру, Морису.
— Да? – дружески поприветствовал он меня.
— Морис, это Берк. Поставь на третью лошадь в седьмом, сегодня в Йонкерсе.
— Третья лошадь, седьмой заезд, в Йонкерсе – верно?
— Идеально, — ответил я.
— Сомневаюсь, — сказал Морис и повесил трубку.
2.
Я нажал кнопку быстрого вызова, чтоб связаться с мамой Вонг в Путан Гарденс (к слову, она служила в Форт-Брэгг во время Корейской войны), чтобы узнать, есть ли для меня сообщения. Я кое-что делаю для нее, а она за это отвечает у себя на кухне «офис мистера Берка» когда мне звонят. Мне приходит не много сообщений, так что я не злоупотребляю ее расположением.
– Мама, это Берк. Мне звонили?
– Один раз, звонил мистер Джеймс. Я сказала, что ты ему перезвонишь, но он не оставил свой номер. Сказал, что перезвонит сам, ага.
– Конечно. Когда он перезвонит, скажи ему, что я на встрече, и если он не может оставить номер, я не смогу с ним поговорить еще неделю или около того.
– Берк, не перезванивай ему, ага. Это плохой человек.
– Да как ты поняла по голосу-то?
– Я знаю. Я уже слышала такой голос когда-то, он говорил, что он солдат, но на самом деле он кто угодно, но не солдат, ага.
– Ладно, мама. Но если он сильно хочет найти меня, он найдет, не так ли? Так что возьми у него номер и дай мне ему позвонить.
– Плохая идея, Берк. Но я сделаю, как ты говоришь, ага.
– Хорошо, мама. Я позвоню тебе позже.
Я достал небольшой кусочек бифштекса из холодильника и снова подозвал Пэнси. Как только она увидела бифштекс, она начала пускать слюни литрами и села рядом со мной, внимательно наблюдая. Я помахал бифштексом над ее массивной мордой, она сидела вся такая несчастная, но не двигалась. Через пару минут я посмотрел на нее и сказал: “говори!”, она проглотила бифштекс так быстро, что я едва заметил движение ее челюстей. Пэнси не станет ничего есть, если не услышит от меня эту команду. Это не фокус для вечеринок, а защита, если кто-то решит отравить мою собаку. Я не использую обычные указывающие на яд слова, которые любят тренеры, типа, “хорошая еда” или “кошерно”, потому что я не представляю такого придурка, который захочет вывести ее из игры и будет просить ее подать голос, когда у него еда в руках. И если вы попытаетесь накормить ее, не сказав волшебное слово, то едой станете вы.
Пэнси умоляюще посмотрела на меня.
– Я говорил тебе тысячу раз, нужно жевать эту проклятую пищу. Если глотать ее целиком, ты не получишь от нее никакого удовольствия. Теперь попробуй жевать, тупица. – я бросил ей еще один шмат бифштекса, сказав «говори!», пока он был еще в воздухе. Пэнси проглотила его тоже, поняла, что больше не дадут, и порулила к себе на коврик.
Я сел перед зеркалом и начал свои дыхательные упражнения. Я начал их делать много лет назад, когда у меня лицо заживало после лечения. Теперь я их делаю иногда, просто они мне помогают думать. Один старик когда-то научил меня перемещать боль по телу, пока она не соберется в одной точке, а потом выкидывать ее за пределы тела. Все это с помощью дыхательных упражнений, поэтому я их делаю до сих пор. Нужно глубоко медленно вдохнуть через нос, раздувая живот, насколько это возможно, и медленно досчитать до тридцати. Потом медленно выдохнуть, втягивая живот и раскрывая грудь. Я проделал это упражнение двадцать раз, сосредоточив свое внимание на красной точке, которую нарисовал на зеркале. Когда я сосредоточился на ней полностью, комната исчезла, голова стала ясной и я мог подумать об утренней посетительнице и ее проблеме. Я продумал все варианты, которые мог, пока не почувствовал себя совсем пустым. Очнувшись от раздумий, я услышал храп Пэнси, которой, наверняка снилась сочная бедренная кость. Заперев комнату, я спустился в гараж.
Гараж, это на самом деле первый этаж дома, с раздвижной дверью, которая выходит в узкий переулок. Это удача, что я могу добраться до гаража изнутри здания, и могу заехать в гараж, а затем просто исчезнуть. Однажды кто-то следил за мной всю дорогу до гаража, когда я был ранен и не заметил этого. Он просто сидел и терпеливо ждал, где-то шесть часов. Парень был настоящим профессионалом. Дьяволица (мой старый доберман) сняла его легче, чем поссать в пустую бутылку из-под кока-колы, которая была у этого мужика с собой. Как выяснилось позже, он знал правила игры и не сказал ни слова обо мне полиции, пока был в больнице. Просто какой-то частный детектив, которому заказали эту работу по телефону.
Я аккуратно забрался в Плимут. Он выглядит, как конструктор из разных машин, и в последний раз использовал его, как частное такси, поэтому, внутри был беспорядок. Я поднял стальную пластину рядом с коробкой передач, нащупал установочные винты, снял их, и вынул маленький пятизарядный кольт Кобра, который я держу там. Проверил обойму, освободил патронник, и сунул оружие в карман. Я подумал, что лучше взять друга с собой, пока я не понял до конца, чего хочет эта женщина. Я закрутил пол автомобиля обратно, вылез и поднялся наверх.
ХХХХ
Пока я сидел в ожидании загадочной леди, я думал о своей ставке на Копытце, и мечтал, что когда-нибудь у меня тоже будет такая великолепная годовалая лошадь. Такая, как Альбатрос, жеребенок кобылы Брета Ганновера, прекрасный легконогий иноходец, который вполне заслужил свои большие ставки. Я бы назвал его Выживший, выиграл целое состояние, и провел бы остаток своей жизни богатым и респектабельным. Я люблю животных, они не причиняют вреда людям, если только не вынуждены, и даже если вынуждены, они никогда не делают это ради забавы. Иногда я вижу объявления о продаже годовалых жеребят в журналах, и нежно произношу их имена про себя, и чувствую себя так, как чувствовал себя в детдоме, когда был ребенком – как тот, у кого никогда не было ничего хорошего. Но это чувство быстро проходит.
ХХХХ
Люди не дадут вам жить так, как вы хотите, но если вы достаточно сильный или ловкий, вы, по крайней мере, можете не жить так, как они хотят. А я хотя бы, вообще, живу, несмотря ни на что.
ХХХХ
Звук звонка ворвался в мои мысли. Я включил своего секретаря, и убедился, что это та леди вернулась. Я понимал, что она просто принесла мои деньги, но все равно следил, как она поднимается в офис. Сила привычки.
Она была так же одета, похоже, и правда ходила в банк. Если бы она ходила домой, за наличными, она бы переоделась, хотя бы что-то поменяла. Не все женщины это делают, но эта была из таких. Единственное, что изменилось – помада, светлый тон заменил темный оттенок. Она бросила толстую пачку, перетянутую резинкой, мне на стол. Прямо, как гангстер.
– Я подумала, вы предпочтете мелкие купюры, – сказала она.
– Банк такое не волнует, – ответил я. Она усмехнулась, и я подумал, что, может, она неслучайно меня выбрала.
– Не хотите пересчитать? – спросила женщина.
– Все в порядке, я уверен, тут все. – я был в этом, действительно, уверен, как только взял пачку в руки. Затем я достал желтый планшет, как у законников, мою ручку, подделку под серебро, и начал опрос.
– Кого вы ищете?
– Мартина Говарда Уилсона.
– Какие-нибудь ники?
– Что?
– Прозвища, клички, понимаете?
– Ну, его называли Марти, если вы про это. Сам он себя называл Кобра.
– Как?
– Кобра, как змея.
– Я знаю, что такое кобра. Это его имя?
– Не имя. Он себя так называл.
– Кто-нибудь еще его так называл?
Она рассмеялась.
– Едва ли.
Леди сложила руки на коленях, я рассмотрел синеватый оттенок на костяшках отчетливее.
– Чем Кобра занимается?
– Много чем. Он говорит людям, что он ветеран Вьетнама. Он изучает, как он думает, каратэ. Он верит, что он профессиональный солдат. И он насилует детей.
– Похоже, вы многое о нем знаете.
– Я знаю все, что мне нужно о нем знать, кроме одного – где он.
– У вас есть его последний адрес?
– Да, он жил в меблированной комнате на Восьмой авеню, недалеко от северо-восточного угла тридцать седьмой улицы.
– Как давно он съехал?
– Прошлой ночью.
– Откуда вы знаете?
– Потому что я упустила его.
– Вы не спросили, куда он ушел?
Еще один короткий смешок.
– Обстоятельства сделали это невозможным, мистер Берк.
– Нельзя ли конкретнее?
– Мне пришлось применить силу.
– Еще конкретнее?..
– Он пытался поднять на меня руку, и я ударила его.
– Ну и?
– Я не имею в виду ударила так, как вы думаете, мистер Берк. Ему придется обратиться в больницу.
И тогда я вспомнил, где я видел такой оттенок на костяшках раньше – на руках старого инструктора кунг-фу, который научил меня дышать.
– Какой стиль вы учите?
Ее глаза сощурились.
– Я не учу какой-то стиль, последние несколько лет, я сама себе учитель. Много лет назад я много чего учила. У меня нет черного пояса, я не разбиваю кирпичи, и я не дерусь в залах.
Ну, это я уже понял.
– Похоже, вы можете о себе позаботиться, мисс…
– Флад.
– Мисс Флад. Так зачем я вам нужен?
– Мистер Берк, я пришла к вам не за защитой, а за информацией. Я понимаю, что ваши источники информации недоступны для меня. Я человек чести. Мне нужна услуга, и я готова платить за нее.
– Слушайте, я не понимаю. Без обид, хорошо? Но первый раз вы пришли ко мне, как биржевик с Восьмой Авеню, сейчас вы приходите, как Фу Манчу . Я думаю, что вы что-то недоговариваете. Я думаю, вы считаете, что я знаю этого Кобру. Но я не знаю.
– Мистер Берк, я знаю, что вы его не знаете. Но я знаю, что вы оказываете услуги придуркам и отбросам, всем, кто считает себя ловкачом. Я знаю, что вы хорошо знаете этот мирок. Этот человек собирается покинуть страну, потому что он знает, что я его ищу, и это в его характере, воспользоваться нелегальным путем. Но он не нелегал. Он извращенец, психопат. И тупой неудачник. Поэтому, я подумала, может, он есть в одном из ваших списков и тогда я смогу до него добраться.
– А если нет?
– Тогда я плачу за неделю вашего времени, чтоб вы нашли его, – коротко указала она в сторону улицы.
– Это может занять больше времени, найти его. Он может быть где угодно.
Она холодно посмотрела на меня и сказала:
– У меня только неделя.
Я видел, как она жестко сомкнула губы и понял в чем дело.
– У вас всего штука, да?
– Вы очень проницательны, мистер Берк. У меня только тысяча долларов, которые я вам отдала. Это займет много времени у меня, собрать еще столько денег.
– Почему?
– Не важно почему. Это не ваше дело и это не поможет вам его найти.
Я посмотрел на нее долгим взглядом. Ее лицо разгладилось, она больше не смыкала жестко губы, и не выдавала своего волнения. Она жила где-то, где непроницаемое лицо давало преимущество, может, где-то там же, где я жил, когда был ребенком. Я спросил:
– Вы мотали срок?
– Почему вы спрашиваете?
– Я люблю знать, с кем работаю.
– Я тоже, мистер Берк. Я навела справки о вас, прежде чем пришла сюда. Я наняла вас на работу, вот и все. Я знаю, что вы делали такую работу много раз, для разных людей, и никогда не задавали так много вопросов. Я не ожидала, что для вас есть разница, потому что я женщина.
– Я не поэтому спрашиваю. Выглядит так, что вы пытаетесь найти этого парня, чтоб прикончить его, и я не хочу быть в это втянут. Этот парень нигде не зарегистрирован. Я не могу отследить его по телефону или по почте – мне придется идти на улицу. Можно не сомневаться. Если я его найду, а потом его найдут мертвым, люди будут задавать мне вопросы. А я не смогу на некоторые из них ответить.
– Не будет никаких вопросов.
– У меня только ваше слово.
– Я всегда держу свое слово, мистер Берк.
– Этого я тоже не знаю. Откуда я, черт возьми, должен это знать? Дайте мне имя кого-нибудь, кто может поручиться за вас.
– Нет никого в Нью-Йорке, кто бы мог за меня поручиться. Вам следует лучше разбираться в людях.
– Слушайте, мисс Флад. Я кое-что повидал. Я всякое делал. Я не тупица, но и не телепат. Вы хотите крови, я знаю, что вы сделаете с парнем, когда я его найду.
Ее белые зубы в обрамлении темной помады обнажились, типа, улыбка. Очень спокойная.
– Что, если я вам скажу, что я только хочу поговорить с ним?
– А это так?
Она внимательно на меня посмотрела, потерла пальцами подбородок, затем дернула головой и снова посмотрела на меня.
– Нет. – она встала. – Верните мне деньги, пожалуйста. Я не думаю, что у нас получится договориться.
Она вытянула руку ладонью вперед. Другая рука ее сжалась в кулак, прижатая к талии. Ноги чуть расставлены, она перенесла вес на бедра. Пистолет был в столе – не заряженный. Я положил деньги ей в руку и она пошла спиной вперед, держа руки перед собой, слегка съежившись и отступая. Она протягивала руки ко мне, как будто просила о чем-то. Деньги исчезли. В офисе стало тихо. Я посмотрел вправо и увидел Пэнси у ног леди – она глухо рычала, почти урчала, но не двигалась. Я нажал кнопку на столе и дверь за мисс Флад с щелчком закрылась. Флад смотрела на собаку и меня. Я достал пистолет медленно и осторожно, положил его на стол. Я говорил мягко, разделяя слова.
– Слушайте меня. Я собираюсь кое-что сказать собаке. Это не сигнал к атаке, не важно, как это будет звучать. Не делайте глупостей, потому что и я не собираюсь их делать. Просто послушайте. Вы тут ничего не сможете со мной сделать. Это мой дом, я тут выживаю. Я не пытаюсь вас дурачить или пугать. Я знаю, вы хотите уйти и уйдете. Я вам не враг. Я просто хочу, чтоб вы поняли, вы не сможете вернуться. Не глупите и не выдумывайте. Когда я скажу собаке кое-что, она ляжет. Потом я открою дверь. Когда я положу пистолет на стол, вы откроете дверь, спуститесь, уйдете и никогда не вернетесь. Вы поняли?
– Поняла, – без выражения сказала она.
Я посмотрел на Пэнси – шерсть вздыбилась у нее на загривке.
– Пэнси, прыгай! – и она тут же упала на пол, как вдавленная гидравлическим прессом. Я отпер замок и Флад снова услышала щелчок. Я мягко положил пистолет на стол, дулом на женщину. Я посмотрел на нее и едва кивнул. Молча она повернулась спиной и пошла к двери, весьма угрожающе. Она закрыла дверь за собой, ни разу не оглянувшись.
Флад бесшумно шла по лестнице, но красные огни на столе сказали мне, что она на лестничном пролете. Другие огни сказали, что она уже внизу. Эти индикаторы хорошо работали, но я бы не дал руку на отсечение. Я услышал, как входная дверь открылась и закрылась. Это ничего не значило. Я прошел к дверям офиса, открыл ее и указал на коридор. Пэнси выбежала и спустилась на площадку. Я вернулся к столу и посмотрел на индикатор. Он горел. Пэнси поставила лапу на три шага от середины лестничного пролета, где предполагалось, могла стоять леди. Я подождал, услышал разочарованный короткий лай Пэнси и понял, что Флад, на самом деле, ушла.
ХХХХ
Когда я позвал Пэнси, она пришла и ожидающе посмотрела на меня. Я подошел к холодильнику и достал большой кусок стейка.
– Хорошая девочка, Пэнси. Да, ты отличная девочка, замечательный друг, да?
Пэнси счастливо согласилась, и я бросил стейк ей, приказывая: «говори!». Это был слишком большой кусок, поэтому, ей пришлось его жевать, секунду или две, прежде чем он скрылся у нее в желудке. Хорошее быстро кончается.
ХХХХ
Я лег на диван, на котором сидела Флад, снял обувь, сгреб подушку и закрыл глаза.